АДВОКАТ В МОСКВЕ

Адвокат приходит на помощь круглосуточно!

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

«Показаний против Серебренникова мой подзащитный просто не давал»

 

Юрий Итин и Юрий Лысенко в Пресненском районном суде, 25 мая 2017 года

Глеб Щелкунов / Коммерсантъ

4 декабря на апелляции по мере пресечения, которая прошла в Мосгорсуде, режиссер Кирилл Серебренников заявил, что на допросе при задержании в августе 2017-го следователи сказали ему, что бывший генеральный директор «Седьмой студии» Юрий Итин дал против него показания. (Юрий Итин, которого вместе с другими руководителями «Седьмой студии» обвиняют в хищении бюджетных средств, был помещен под домашний арест в мае 2017-го). Сам Итин на суде назвал это ложью. Журналистка «Медузы» Саша Сулим встретилась с Юрием Лысенко, адвокатом Юрия Итина, и узнала у него, почему о ложном оговоре стало известно только сейчас.

— 4 декабря в Мосгорсуде Кирилл Серебренников рассказал, что несколько месяцев думал, будто Юрий Итин его оговорил. Итин, в свою очередь, сказал, что это была ложь со стороны следствия. Что произошло?

— 17 октября 2017 года в Басманном суде состоялось очередное заседание о продлении меры пресечения Итину, [создателю «Седьмой студии» Кириллу] Серебренникову, [ее первому гендиректору Алексею] Малобродскому и [бывшему главному бухгалтеру Нине] Масляевой — и представлены доказательства, на которые опиралось следствие для продления им ареста. Среди них были всевозможные документы, постановления и допросы. Там мы впервые увидели допрос Кирилла Серебренникова, — по-моему, сентябрьский.

Тогда мы успели только пролистать документы — там было больше ста листов, а на ознакомление нам дали минут 20–30. Было время только отснять их. Когда мы с Юрием Константиновичем все внимательно изучили, то увидели текст допроса Кирилла Серебренникова. Там следователи ссылаются на показания Итина, где он якобы говорил, будто Серебренников давал команду обналичивать средства — то есть занимался хищением. На самом деле показаний против Серебренникова мой подзащитный просто не давал.

— Показаний Итина в этой папке не было?

— На заседаниях по продлению меры пресечения (они по делу «Седьмой студии» проходили 17 июля и 17 октября 2017 года — прим. «Медузы») показания Итина к материалам вообще не прикладывали. Вернее, прикладывали только те показания, в которых Юрий Константинович ссылается на 51-ю статью Конституции, то есть воздерживается от них [пользуясь правом не свидетельствовать против себя]. Позже он изложил свою позицию, которую следователи потом извратили в разговоре с Серебренниковым. Вообще это известный прием — это делается специально, чтобы сподвигнуть одного обвиняемого — раз его оговаривают — дать показания на другого.

— Сколько раз Итин всего давал показания?

— Несколько раз, но не шесть, как сказал об этом следователь [на заседании 4 декабря].

— Как проходило задержание вашего подзащитного в конце мая?

Фактическое задержание произошло в ночь с 22 на 23 мая, он летел в командировку, и его задержали в Домодедово. Его повезли в Ярославль (Юрий Итин также работает директором Театра имени Федора Волкова в Ярославле — прим. «Медузы»), где провели обыски, а 23 мая доставили в следственный отдел по городу Москве. К тому моменту он уже более двенадцати часов был на ногах, без сна, без воды, без еды. В тот день я увидел его где-то после обеда. Он не был в наручниках, я к нему подошел, мы поздоровались.

— До вашего появления Итина допрашивали или пытались допрашивать?

— Допрос не вели, вы правильно говорите — пытались. Когда я наконец туда зашел, Юрий Константинович рассказал мне, что ему предлагали признаться в преступлении, но в чем именно нужно признаться, он не понимал. В тот же день на допрос доставили его дочь и супругу. Следователи предлагали ему «подумать о судьбе близких».

Только 24 мая — около 0:20–0:30 — был наконец составлен протокол задержания, в котором было указано, что мой клиент был задержан в 11 вечера 23 мая, что было ложью. Так Итин стал подозреваемым, его доставили на Петровку в изолятор временного содержания.

— В чем конкретно его подозревают, ему сказали?

— Нет, просто говорили, что он подозревается в хищении бюджетных средств.

— А конкретные суммы звучали?

— Нет. Говорили примерно так: «Вас подозревают, но вы сами рассказывайте, что вы сделали». Итин рассказал, что в 2011 году — еще до того, как была зарегистрирована «Седьмая студия», — он стал директором Волковского театра в Ярославле и все эти годы все его время, рабочее и свободное, занимал театр. Как я потом уже сам узнал, мой клиент поднял этот театр из руин.

25 мая материалы были направлены в Пресненский районный суд для избрания меры пресечения — следователи просили арестовать его — с содержанием в СИЗО, о домашнем аресте речи не было. В суде в это же время рассматривался вопрос о мере пресечения Масляевой, но нас рассматривали отдельно.

Я попросил суд отложить заседание, чтобы ознакомиться с материалами, которые обосновывали необходимость ареста, — доказательства того, что Итин может скрыться от следствия. Но судья в отложении отказала. Мне предоставили 30 минут для того, чтобы изучить 150 листов, которые нужно было прочитать, проанализировать и высказать свое мнение.

Когда судья увидела, какие материалы предоставили следователи, у нее волосы стали шевелиться на голове. Я процитировал документы, которые, по мнению следствия, доказывали, что Итин скроется, — и судья поняла, что следствие ее просто обманывает. Я попросил не арестовывать Итина, если есть такая возможность.

Бывший генеральный директор «Седьмой студии» Юрий Итин в Пресненском районном суде, 25 мая 2017 года
Александр Щербак / ТАСС / Scanpix / LETA

— Что это были за документы?

— Например, там была аналитическая справка сотрудников оперативной службы, в которой они писали, что у Итина большой круг знакомых и он может воздействовать как на следственно-оперативную группу, так и на оперативных сотрудников.

Еще там был протокол допроса его дочери, это отдельная история. Я этот протокол тогда впервые увидел. Дочь продержали на допросе в течение около 12 часов и просто ломали ее. Заставляли дать показания на отца — пугали и так далее. Она в 2016 году, когда была налоговая проверка «Седьмой студии», оказывала помощь — и об этом рассказала. Ее показания тоже были среди протоколов.

— Что было в ее показаниях?

— Ее заставили дать показания на отца, я ограничусь этим. В итоге судья приняла единственно законное решение по моему клиенту — и отправила его под домашний арест.

— Почему единственно законное решение было принято именно по вашему клиенту? Адвокаты остальных участников дела говорят, что мера пресечения избыточно жестока.

— Потому что следствие не представило доказательств, подтверждающих необходимость заключения Итина под стражу, они просто плохо подготовились.

— По мнению Ксении Карпинской, адвоката находящегося в СИЗО Алексея Малобродского, по ее клиенту следствие также не предоставило нужных доказательств.

— Не знаю, затрудняюсь ответить. В нашем случае судья приняла единственно верное решение. До ареста Серебренникова было трое обвиняемых: Масляева, Итин, Малобродский. Об Итине говорили мало, он не давал показаний, воспользовался 51-й статьей Конституции. Мы надеялись, что следствие поймет, что все обвинения — глупость и мой клиент ничего не знает о работе «Седьмой студии». Но следователи в искаженном виде представили его показания Кириллу Серебренникову.

— Почему о том, что Итин якобы оговорил Серебренникова, вы и ваш клиент узнали только сейчас? Вы не общаетесь с адвокатом Серебренникова Дмитрием Харитоновым?

— 30 мая нас предупредили об уголовной ответственности за разглашение тайны следствия. Я считаю, что этим злоупотребляют: ведь мы не рассматриваем дело с участием несовершеннолетних или дело о гостайне. Но раз меня предупредили об уголовной ответственности, я преступать закон не буду. Поэтому общаться мы не могли. Встретиться с коллегой, обсудить показания наших клиентов — это подковерная игра.

— То есть если бы Итин — и вы вместе с ним — не увидели бы этот протокол допроса Кирилла Серебренникова, то Серебренников до сих пор бы думал, что ваш клиент его оговорил?

— Да, и до момента окончания следствия.

— Значит, адвокаты подсудимых, не общаясь, не могут вырабатывать общую позицию?

— Исходя из требований буквы закона — нет. Меня предупредили об уголовной ответственности за разглашение сведений, полученных в ходе следствия, и я не имею права кому-то рассказывать об этом. Образно говоря, нам закрыли рты и ведут следствие, делая вид, что у нас в процессе есть состязательность сторон.

Не приобщили бы они этот протокол допроса Серебренникова, мы бы об этом и не знали. Я был очень удивлен тогда. Это же все быстро произошло, я отснял документы, Итин стал их читать, и у него глаза на лоб лезут: «Я же такого не говорил!» — а там прямо цитата была. Для него это было откровение.

— Протокол допроса Серебренникова по недосмотру следователей попал к вам?

— Нет, не знаю.

— Объем якобы похищенных денег изменился за эти месяцы?

— Да, вначале он был меньше.

— Что на это повлияло?

— Мне и моему клиенту сложно об этом судить. Скажу только, что Юрию Константиновичу затруднительно говорить и описывать работу «Седьмой студии». За три года ее работы в Москве он был наездами. «Я готов рассказать, но не знаю, о чем говорить», — он это и на суде сказал. Также он сказал: «Я чувствую свою ответственность за то, что, коль скоро я был директором, надо было все контролировать».

— То есть генеральный директор ничего не контролировал?

В этом и заключается его ошибка, которую он признает. У него не было такой возможности, он все время находился в Ярославле, занимался театром.

— Почему тогда он продолжал занимать эту должность в «Седьмой студии»?

— Так сложились обстоятельства, время назад уже не вернешь.

— На уставных документах его подпись?

— Эти сведения можно получить только из следствия, поэтому я не буду отвечать на этот вопрос. Я всегда говорил и говорю: если и было хищение, то Итин никакого отношения к этому не имеет, потому что он понятия не имел и не имеет, как вся эта кухня была устроена.

— Сознавшуюся в хищениях Нину Масляеву взял на работу Юрий Итин?

— Я не имею права это комментировать.

— Знал ли он о ее судимости?

— Опять-таки без комментариев. В своих показаниях он об этом говорил, но их к материалам еще не приобщали.

Бывший главный бухгалтер «Седьмой студии» Нина Масляева, 9 августа 2017 года
Сергей Бобылев / ТАСС / Scanpix / LETA

— На заседании 4 декабря адвокат Серебренникова Дмитрий Харитонов сказал, что Нина Масляева выписывала деньги себе и своим знакомым. Когда об этом узнал Юрий Итин?

— В суде и узнал.

— Когда он работал в «Седьмой студии», ему это было неизвестно?

— Он числился — так будем говорить. Я документов никаких не видел, о них я услышал от коллеги на суде. Мои коллеги обладают гораздо большим объемом информации: их клиенты все-таки стояли в основе организации, осуществляли работу.

— Довольно подробно о Нине Масляевой написала в своем письме Екатерина Воронова. Кто инициировал аудит в «Седьмой студии»? Знал ли Юрий Итин о проблемах в бухгалтерии?

— Я аудита не видел — так что без комментариев. Екатерина Воронова — участник всех этих действий, а Итин только номинально числился, поэтому многие вещи он узнает на следствии. И Воронова написала в своем письме, что Итин все свое время отдавал Театру имени Волкова.

— Аудит решили без его ведома проводить?

— Я же вам говорю, где он находился.

— До заседания 4 декабря была не совсем понятна роль Итина не только в «Седьмой студии», но и в деле. Он был задержан одновременно с Масляевой, помещен под домашний арест, с его стороны не было никаких заявлений, в процессе он выступает мало. Создавалось ощущение, что он оказался среди задержанных все-таки случайно. Даже адвокаты других сторон всегда говорили: «Малобродский, Серебренников и Воронова не виноваты», а его имя опускали. У вас было такое ощущение?

— Этой ситуацией как раз воспользовалось следствие. Коль скоро он был в тени, они и смогли проделать то, что проделали с Серебренниковым.

— Воспользовались или создали эту ситуацию?

— Думаю, что они воспользовались ей. Это стечение обстоятельств. Когда избирали меру пресечения, Итина хотели арестовать, но не получилось. Судья, хоть такое бывает редко, все поняла.

Есть же множество факторов: как подается информация со стороны следствия, защиты, как судья это воспримет. Судья тоже живой человек, если начинаешь ругаться с ней, она потом замыкается.

Вы, наверное, заметили — это моя была просьба: мы с Юрием Константиновичем в суде мало говорим. Я полагаю, что надо донести только необходимую информацию, повторяться бессмысленно. Поэтому мы готовимся с Итиным и выдаем ровно ту информацию, которая нужна, чтобы нас поняли.

— Можно ли предположить, что Юрия Константиновича намеренно решили отправить под домашний арест, чтобы поставить его в неоднозначное положение?

— Думаю, нет. Это заслуга команды защиты Юрия Константиновича: он и я — я нас не разделяю, — мы с ним вместе отрабатываем, садимся, разбираем. Как какое-то следственное мероприятие [должно быть], мы разбираем, оттачиваем нашу позицию, и в суде у нас это получается делать. Никакого тут нет подвоха.

— Можно ли сказать, что до заседания 4 декабря между защитой Юрия Итина и остальными участниками, кроме Масляевой, было некоторое напряжение, а после слов Итина о том, что он не оговаривал Серебренникова, оно пропало?

— Не замечал такого напряжения. Это, может быть, со стороны так кажется, когда обо всех говорят, а о нем нет, [потому что] о нем меньше пишут. Ничего такого я не замечал, не было такого.

Кирилл Серебренников, его адвокат Дмитрий Харитонов, адвокат Ксения Карпинская и Юрий Итин в Мосгорсуде, 4 декабря 2017 года
Антон Кардашов / Агентство городских «Москва»

— Знает ли Юрий Итин о документах, которые, по словам Екатерины Вороновой, были уничтожены?

— Еще раз повторюсь, он всецело был поглощен работой в Театре имени Волкова. Он не знает и не знал внутреннюю кухню — к сожалению. Если бы он знал, если бы контролировал, я вас уверяю, мы бы с вами сейчас не разговаривали, уголовного дела не было бы.

— И как проводились все эти выплаты — наличные и безналичные, он тоже не знал?

— Ну конечно. Это тоже без комментариев. Все, что он знал, он рассказал следствию, но я вас уверяю, вы там ничего нового не узнаете.

— Юрий Итин под домашним арестом живет один и не общается с женой и дочерью, верно?

— Им нельзя, они проходят по делу как свидетели.

— Какие еще трудности, связанные с домашним арестом, испытывает ваш клиент?

Стало полегче, когда ему разрешили прогулки — все-таки два часа на свежем воздухе. У него гипертоническая болезнь второй стадии — летом, когда он еще не мог выходить, ему приходилось часто вызывать скорую. Давление зашкаливало от всех этих ситуаций — негодование, непонимание. Он же человек из совершенно другого мира.

Сейчас он хоть немножечко, но стал привыкать. А сначала постоянно спрашивал: «А когда? А как долго?» Ему казалось, что вот-вот все выяснится. Он все время спрашивал: «А как же там театр без меня?» Душой он там, в театре находился.

Юрий Константинович не предполагал, что может оказаться в такой ситуации. Стресс продолжается, и еще непонятно, сколько будет продолжаться. Но с учетом прогулок и общения — я часто с ним общаюсь — он как-то более или менее держится. Вариантов-то нет.

Саша Сулим

Источник

ЕЩЕ ПО ТЕМЕ:

Московская коллегия адвокатов «Адвокатская контора Барристер», является одной из крупнейших коллегий адвокатов в России, и осуществляет свою деятельность в лучших традициях русской адвокатуры. Деятельность Адвокатской конторы направлена на предоставление высококвалифицированной юридической помощи, адвокатских услуг, гражданам и юридическим лицам – финансовым, промышленным, коммерческим и некоммерческим организациям, а также государственным ведомствам. С учетом специализаций по направлениям наших адвокатов можно констатировать, что в совокупности практика Адвокатской конторы «Барристер» охватывает большинство направлений права и видов адвокатских услуг. адвокат, адвокатская контора, адвокат москва, адвокаты москвы, адвокат по уголовным делам, уголовный адвокат, адвокат по уголовным делам москва, услуги адвоката, адвокат по гражданским делам, адвокат по семейным делам, адвокат по арбитражным делам, адвокат по жилищным вопросам, юрист москва, как написать жалобу, как написать иск, как пожаловаться, уголовное дело, административное дело, штраф, юридические консультации, помощь и услуги адвокатов Москвы в гражданских и уголовных делах, юридическая помощь, московский адвокат, хороший адвокат, сайт адвоката, защита бизнеса, помощь предпринимателям, личный адвокат, суд присяжных, профессиональный адвокат, международный адвокат, составление исковых заявлений, обжалование судебных актов, представление интересов в судах, обжалование судебных актов в суд вышестоящей инстанции, составление апелляционных, кассационных и надзорных жалоб, претензий, жалоб в государственные и правоохранительные органы, запросов, соглашений о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, об уплате алиментов и иных документов, признание сделок с недвижимым имуществом недействительными, признание недействительными договоров дарения, признание недействительными завещаний, снос многоквартирных домов, многоквартирные дома на участке, незаконные постройки, снос незаконных построек, Басманная, Басманая, Новая Басманная, ЦАО, ЗАО, САО, центр, Москва,центральный, административный, округ, басманный, басманый, бауманская, метро, красные ворота, суд